Не секрет, что в последние годы национальная экономика столкнулась и продолжает сталкиваться с беспрецедентными вызовами. Сначала мы столкнулись с пандемией COVID-19, затем с последствиями вызванного ею экономического кризиса, затем с войной в соседней стране и ее негативными последствиями, в том числе на региональном уровне. Все это стало тяжелым испытанием для деловой среды, особенно потому, что в указанных условиях возможности государства по поддержке бизнеса были крайне ограничены. 

Но сейчас, государство должно быть заинтересовано в том, чтобы бизнес-среда быстрее восстановилась. В создавшейся ситуации, государству как никогда необходим сильный партнер, действуя с которым в тандеме, удастся улучшить непростое положение, в котором оказалась страна. И таким партнером может быть только бизнес — основной поставщик налогов в бюджет страны. Я не хочу умалять важность сотрудничества с партнерами по развитию, но этого недостаточно для преодоления сложной ситуации, в которой мы находимся. Более того, большая часть средств, получаемых от партнеров по развитию, имеет целевое назначение, что значительно ограничивает свободу действий ответственных государственных органов. В случае денег, предоставляемых бизнесом в виде налогов, эта возможность ничем не ограничена, государство самостоятельно определяет приоритетные области, в которые должно вмешаться. Не говоря уже о том, что несопоставим объем вклада партнеров по развитию и бизнеса, как несопоставимы и условия, при которых осуществляется соответствующий вклад.

Но как государству помочь бизнесу быстрее восстановиться, чтобы получить надежного партнера в достижении указанной миссии? Конечно, государство не может осуществлять финансовые вливания в экономику в условиях, когда у нас дефицит бюджета оценивается в 18 миллиардов леев. Конечно, государство не может предоставить субсидии, не может снизить налоговое бремя, не может предоставить каникулы по уплате налогов и сборов и т. д.,потому что все это приведет к огромной нагрузке на бюджет. Но государство может пойти по пути дебюрократизации тех или иных процессов; может упростить некоторые регулирующие действия; может прибегнуть к определенным действиям по экономической либерализации, которые освободят деловую среду и т. д.

Я намеренно использую в своих высказываниях неопределённую форму, чтобы не создавалось впечатление, что мы, представители бизнес-среды, требуем чего-то конкретного от государства. Нет, мы хотим, чтобы конкретные действия были логическим следствием обширного процесса объективного анализа ситуации, который охватывал бы всю национальную экономику, и этот анализ должен осуществляться в рамках соответствующего диалога. Да, диалог — это то,что сейчас наиболее необходимо государству и деловой среде. И если этот факт будет осознан, мы сделаем следующий шаг — установим диалог, а он может быть разным. Ранее я говорил, что разные руководители Республики Молдова прибегали к разным подходам в этом отношении. Некоторые предпочитали диалог на высшем уровне — так называемые экономические советы с участием первых лиц государства. Другие — предпочитали диалог на ведомственном уровне — обсуждения на платформе министерств. Третья категория предпочитала, чтобы диалог был не постоянным, а от случая к случаю, чаще всего в форме разовых консультаций «ad-hoc». Четвертая категория выступала за такой рабочий инструмент, как периодические бизнес-форумы. Повторяю: важна не форма, а то, чтобы состоялся диалог, и в результате мы пришли к конкретным решениям, которые помогут нам преодолеть сложную ситуацию, в которой мы находимся. В логической последовательности этот процесс должен выглядеть так: посредством диалога с бизнес-средой государство выявляет оптимальные решения, которые помогли бы бизнесу восстановиться, а бизнес, в свою очередь, поможет государству решить серьезные социально- экономические проблемы, с которыми мы все сталкиваемся.

Виорел Годя, генеральный директор «Lagmar Impex»